Вечер незаметно подступал, грозя напасть сиреневыми сумерками и красно-золотистыми косыми лучами солнца. Катарина сидела у окна и задумчиво смотрела на причудливые узоры облаков, бегущих по небу на восток. Это ее последний вечер и последняя ночь на проклятом паруснике. Завтра ее ждет неведомый край земли. Что же это все-таки такое? Рай или ад? Или клеть забвения и вечности? Завтра на рассвете ей предстоит это узнать. Она почти смирилась со своей участью и не пыталась больше сбежать с корабля, понимая, что это совершенно бессмысленная затея, осуществить которую ей не под силу. Все разрешится на краю земли, там, где она должна будет встретиться с Калипсо и сообщить о принятом решении. Медальон… Как он попал на дно моря? Это скорее даже не медальон. По своим магическим свойствам он больше напоминал маяк, указывающий дорогу к «Летучему Голландцу». Не найди его Катарина среди коралловых зарослей на морском дне в тот злополучный день, они с Уиллом Тернером никогда бы не встретились. Только сейчас девушка осознала, как значима для нее была эта встреча. Все, что было до нее, казалось девушке пустым, зыбким как утренний туман. Она привязалась к капитану Тернеру, привыкла, хотя срок их знакомства едва ли можно было назвать хоть сколько-нибудь значимым. Три дня. Что такое три дня? Ничего. Совсем ничего. Хотя легенда давала капитану срок и того меньше – только один день для завоевания любви. Может быть, время в этом странном зазеркалье длится совсем по-другому, не как в бренном земном мире, а заметно замедляясь? Вполне возможно. Вот только продлить его вряд ли удастся. Или остановить. Оно уходит как песок сквозь пальцы. Еще немного, несколько часов – и забрезжит рассвет. Забвение ее ждет ли, вечность ли – Катарина понимала, что от резкой, холодной, обволакивающей пустоты ей никуда не деться. Может быть, Калипсо смилуется и дарует ей беспамятство? Ибо… Та пустота, которую она отчаянно наполняла работой в обыденной жизни, все же тяготела черной дырой, несмотря на старания девушки отвлечься, забыться любым способом. Одиночество преследовало и одолевало ее как блудный мартовский кот, порой укутывало ее душу метелью, осыпая мягким, пушистым рождественским снегом, порой терзало в клочья, нанося болезненные раны. В последние годы эти спутники жизни девушки стали особенно невыносимы. Здесь, на корабле, пусть и проклятом, она почувствовала, что остывшая кровь наполняется теплом, утро нового дня – смыслом, душа – пробудившимися ото сна эмоциями, а сердце – неуемным задорным биением.
Неужели это любовь? Та самая, от которой пьянится разум, уходит земля из-под ног, логика забивается в угол, а краски неба насыщаются предельной яркостью? Да, это она. Незваная гостья на пороге с кроткой улыбкой и цепкой хваткой, которая в состоянии сломить волю в единый миг и скрутить в бараний рог. И от нее уже никуда не деться, если она стоит на пороге и стучится в дверь. Уже никуда…
Солнечное светило, прощально взмахнув последним лучом, осветило на миг каюту, где предавалась собственным мыслям Катарина.
Робкий стук в дверь вывел девушку из невольного забытья.
- Войдите, - откликнулась она тут же, вставая с кресла и поправляя бесчисленные складки платья.
В дверях показалась курчавая голова Питера – юнги. Он приветливо улыбнулся гостье и кошачьей поступью проскользнул в каюту, в руках у него был подсвечник с зажженными свечами.
- Мисс Катарина, капитан велел мне позвать вас к ужину, - произнес юноша, взгромоздив подсвечник на письменный стол и возвращаясь к двери каюты.
- Спасибо, Питер. Скажи капитану, что я не голодна.
Юнга не ожидал услышать отказ. Он замялся возле двери, нервно теребя в руках головной убор, не решаясь уходить.
- В чем дело, Питер?
- Мисс Катарина, капитан будет недоволен, и…
Девушка не дослушала юнгу
- Скажи мне, Питер, - нетерпеливо перебила она его, - ты давно служишь в команде капитана Тернера?
- Года три уже, мисс. А зачем вам это знать нужно?
- Тогда ты наверняка знаешь, как мистер Тернер стал капитаном этого корабля. Расскажи мне об этом. Мне очень важно это знать.
- Это тайна капитана, мисс Катарина. Если он не сообщил вам ее, значит, и мне не велено, - промолвил юнга.
Катарина недовольно хмыкнула, вздернув бровь. Что ж… Тайна так тайна. Но в голове уже созрел хитроумный план.
- Питер, я понимаю, что это очень большая тайна, - тихо промолвила девушка, - и не буду тебя пытать лишними вопросами. Как я понимаю, над командой корабля, как и над капитаном, тяготеет многовековое проклятье. И до тех пор, пока оно не спадет с Уильяма Тернера, оно не спадет и с команды. А ведь я, быть может, смогла бы помочь… Только не знаю, как это сделать. А вот если бы я знала ту самую тайну… Кто знает?.. – при этих словах Катарина загадочно улыбнулась и глянула вскользь на юношу. Юнга, собиравшийся уже покинуть каюту, остановился в дверях.
- Вы можете помочь? – юнга устремил на Катарину полный надежды взгляд.
- У тебя есть семья, Питер?
- Да, мисс, мои родители и младшая сестренка.
- Ты ведь скучаешь по своей семье, Питер?
Юнга кивнул, едва сдерживая соленую влагу в глазах.
- Да, мисс, очень.
- Расскажи мне все, что знаешь, Питер, пожалуйста, - попросила пассажирка.
- Ну что ж, тогда слушайте… - и Питер поведал девушке сначала о том, как он сам попал на корабль, а затем и историю капитана Уильяма Тернера вплоть до сегодняшнего дня.
Катарина внимательно слушала, иногда прерывая юношу, иногда просив его умолкнуть на некоторое время, чтобы иметь возможность осознать услышанное.
- Вот и все, мисс Катарина. А больше я ничего не знаю.
- Спасибо тебе, Питер, - Катарина вновь заходила по каюте из стороны в сторону, явно что-то обдумывая.
- Вы, правда, сможете спасти капитана и нас? – поинтересовался юнга.
- Еще не знаю. Но то, что ты рассказал, очень пригодится, Питер, будь уверен, - заверила юношу девушка.
Теперь она знала наверняка, что Уилл Тернер стал капитаном этого судна не своей воле, а по воле Калипсо. И спасти его от данной участи могла невеста – Элизабет, однако она не дождалась его к назначенному сроку. И с тех пор капитан даже не предпринимал никаких попыток встретить другую девушку, которая могла бы его полюбить, поскольку понимал, что это совершенно неосуществимая затея. Тот самый заветный день на земле, который ему любезно предоставлялся раз в десятилетие, он проводил в букинистических лавках и книжных магазинах, предпочитая не тратить время понапрасну.
Элизабет. Предала ли она Уильяма Тернера и их любовь? И если да, то что ею двигало? А если все же не предавала, то что помешало ей явиться на берег в назначенный день и час? Катарина была уверена, что даже капитан не знал ответа на эти вопросы. И это тяготило его все эти долгие столетия. Вот и причина этой бездонной грусти и тоски, поселившихся в его глазах. Да, незавидна участь капитана «Летучего голландца»...
- Питер, когда теперь капитан сможет сойти на берег? – продолжила свои расспросы девушка.
- Через три дня, мисс Катарина. Будет ровно триста лет, как капитан управляет этим кораблем.
Три дня. А она будет так далеко от него! Зачем она не удержалась руками за поручни на яхте в тот день? Кто знает, быть может, они бы встретились в Кингстоне в назначенный срок в его любимых букинистических магазинах, которые она так же часто посещала? Но сейчас уже поздно думать и сожалеть о том, что произошло и вряд ли изменится. Теперь удел ее – край земли. Интересно, будет ли у нее возможность видеться с ним хоть украдкой там, куда он ее доставит? Хоть иногда его видеть? Хотя бы издали? Тоска сжала сердце в кулак, отчего ее пронзила острая боль. Неужели она и правда влюбилась? Влюбилась в капитана «Летучего голландца», в существовании которого еще совсем недавно сомневалась. Но она умерла, погибла, утонула. Разве она может теперь любить? Разве ей это позволено? Как все запутано! Ясно только одно – она должна видеть капитана. Должна. Нет, не должна. Ей просто этого хочется. Так хочется, что от этого навязчивого желания тело сводит судорогой.
