Название - Любовь и яблоки
Автор - Isil
Пейринг - Гектор Барбосса/Элизабет Тернер
От автора - а что тут можно сказать? Здесь нет ни одного моего слова. За подробностями обращайтесь к Гектору и Элизабет.
Море, тишина…Матросы молча снуют по палубе, солнышко светит, ни одна птица не посмела сракнуть на отдраенный корабль. Идиллия…Рома – выше крыши, мяса – деваться некуда, все новое, чистое, свежее. Изобилие и достаток, а главное – тишина и покой…
Яблоки…Стоп. Небо нахмурилось, ветер усилился. Яблоки…Где…Где же яблоки? Как это…Этого не может быть…Не может быть! Закапал дождь. Капли его смешиваются со слезами, он чувствует солоноватый привкус, когда нервно облизывает губы кончиком языка. Матросы давно покинули палубу, прячутся внизу. Яблоки…Как он мог забыть о Них…Яблоки…Зеленые, гладкие, твердые яблоки, лучшее средство по улучшению настроения, уничтожению запаха изо рта и ликвидации зашедших в каюту матросов! Яблоки…Он застонал.
Любовь и яблоки.
Яблоки:
- Капитан Барбосса! – раздался высокий женский голос прямо у меня над ухом. Твою мать! Элизабет, чтоб тебя разорвало!
- Да, - буркнул я, не открывая глаз. Меня всего трясло, холодный пот тек по спине, дыхание было неровным и частым. Постепенно ночной кошмар отступал, сменяясь дневным.
- Немедленно отпустите меня отсюда! – капризным тоном промолвила аристократичного вида дамочка, сидящая в связанном состоянии в углу.
- Заткнитесь, любезная, будьте добры, - просипел, выползая из-под одеяла, я, – не видите, кошмар человеку приснился?
- Меня не интересуют ваши кошмары, меня интересует моя безопасность, - прозудело белокурое существо.
- Мисс Тернер, доброе утро, – вздохнул я и снял с нее успокаивающую арматуру. Ну зачем, зачем, зачем мне надо было в тот раз отсаживать Джека? Сейчас бы он с ней возился, а не я…
Когда я вышел на палубу, работа кипела. Светило солнце, птички-цветочки, мадам Меня-тут-все-не-устраивает в ночной рубашке…Ах да, мадемуазель, как я мог забыть. «Прислуга в доме губернатора» - как же, морда-то вполне
Высокородная. Сначала я думал, что с ней и ночь будет неплохо провести, но вскоре я от нее сам начал бегать по кораблю. Не виноват я, что от ее пронзительного голоса у меня скулы сводит, как от проглоченного лимона.
Дневник Гектора Барбоссы.
«Хрен знает какой по счету день. Сегодня на Исла-дэ-Моэрта должны были уладить одну досадную неприятность, мешающую всем нам спокойно жить и по-человечески умереть. Но кровь госпожи Зануды оказалась жидковата, так что, боюсь, придется нам еще раз поискать кое-кого. Ха-ха! Друг мой Джек, давно не виделись. Ну, что мне скажешь? Эта скотина сожрала пол-яблока. Ну и что мне с ним делать, скажите на милость…
Из прочих событий – девица сбежала.»
«Еще один хрен знает какой день, но не следующий после того. За это время произошло много всякого хорошего. И не очень хорошего. Поймали крошку-кузнеца, это то, что нам нужно. Высадили на необитаемый остров моего дорогого друга Джека и сию дамочку. Дамочка…Мрр, перед тем, как и ее сбросить, славно ее обнял, команда решила последовать моему примеру, но я не дал. Баба с возу- кобыле легче, как говорится. Аарр, с удовольствием глумился над ней минут десять, пока негр не скинул ее у острова. Фу, противный. Покааа, дамочкааа!»
« Черт знает какой день. Нет, ну это не возможно. Мы опять на Исла-дэ-Моэрта, и опять она оба здесь! И мой дорогой друг Джек, и эта занудливость. А она похорошела, погрязнела, постройнела, загорела, в мужской одежде у нее грудь лучше выпячивается. Пойду снова драться – мой дорогой друг Джек стоит над душой и ждет, пока я продолжу. Сейчас-сейчас, милый мой!»
Нет, ну так нечестно. Только я собрался похитить дамочку на Тортугу, как меня убили. Дурацкий Тернер. Дурацкий Джек. Элизабет, ты ужасная зануда.
Так-то вот…Имею в виду, что так все и началось. Умер я ненадолго, но время упустил. Все остальное тут не особо важно, праааативная автор разрешила рассказывать только про мою жену…Чтоб ей хорошо жилось. И жене, и автору.
Ну, Джека мы достали, что-то там у Лиззи (да-да, так ее все называют, и я от матросов научился, собачье дерьмо) с женишком не выходит, наверное, проблемы у него серьезные какие-то. Евнух, однозначно. Вот Лиззи и злится.
Всякой ерунды много произошло, рассказывать смысла нет. Итог: жив я, жива Лиззи. Жив мой дорогой друг Джек. Все остальные мертвы. Тернер, можно сказать, тоже мертв. Туда ему и дорога.
Забрал у Джека свой корабль. Отправился за Лиззудой (гибрид от Лиззи и зануды) – королевой пиратов она быть не перестала, надо ее засунуть на место, пущай в окружении баронов мается. Гыыы! Так, ну что за ерунда…Опять фрукты закончились!
Любовь:
Я не знаю, что случилось тогда… просто я поняла, что из всех мужчин, окружающих меня, больше всего нравится мне именно капитан Барбосса. Все, что есть в нем, меня притягивает – и плевать, что лицо у него, как у головореза – он ведь головорез, борода всколоченная – ну и что, зато такие притягательные дикие глаза… Что мне Норрингтон со своей честью, что мне Джек со своей страстью, что мне Уилл со своей нежностью – если я вижу его раз в десять лет? Я что, совсем без общения должна остаться? А капитан…
Что капитан? Столько времени я уже капитан. Иди-ка сюда, садись ко мне. И что ты, Лиззуда Надоедовна, опять романтику разводишь? Что прошлое-то вспоминать? Да, ты сволочь порядочная, ничего тут не поделаешь, но и я не сахар. Взрослые люди, в конце концов. Хотя, надо сказать, плечики у тебя с нашего первого свидания обалденные были…
Извращенец, Гектор, не понимаешь ты хрупкой женской души.
Да и чего тут понимать?
Вот и помолчи. Я помню, что впервые задумалась над тем, что Гектор мне нравится как мужчина, тогда, когда на острове ко мне пристал Джек. Тогда я долго лежала возле костра, думая – кого же я хотела бы увидеть на его месте? Сначала я подумала о Джеймсе. Честный, порядочный. Но насколько же он будет скучен во всем! Конечно, я поняла потом, каким удивительным он был человеком, но было слишком поздно. Потом – Уилл. Ведь, подумать, я и Уилла люблю. Я всех их люблю, такая моя, наверное, участь. Но Уилл далеко…А Гектор тут, рядом, обнимает меня за талию и за ухо покусывает – некультурный человек. Чем ближе я его узнаю, тем больше понимаю, что личность он и в самом деле незаурядная. Может быть, вы читали его дневник или слушали его самого, как он описывает уже произошедшее. Вряд ли вы что-то оттуда вынесли. Гектор не станет писать о том, что было. Он скорее насмеется над былой болью. Но поверьте – он очень тонко чувствует. Не могу сказать, что он ранимый – нет-нет, наоборот даже. Просто его принцип – тепло для близких людей и насмешка по отношению к остальным. А потому как близких людей у него раз, два и обчелся, то я сейчас – единственный человек, с которым Гектор и нежен, и страстен, и остроумен, и…
Ну, ну, милая Элизабет, хватит уже меня восхвалять. Раскрыла тут все мои тайны, понимаешь ли… Да, признаюсь, сначала я относился к ней, как к маленькой вздорной взбалмошенной девчонке, но потом пришлось признать, что она – уже самостоятельная взрослая женщина со свои маленьким, но от этого не менее ценным жизненным опытом. Хоть она и выросла в тепличных условиях: с любящим отцом, в окружении друзей, на ее долю досталось немало неприятностей. После спасения Джека мы начали как-то незаметно сближаться – сначала просто разговаривать, потом – почти все время проводить вместе. Я по-прежнему покровительственно относился к ней, да, признаться, и сейчас не особенно изменился. Но то, что Элизабет – превосходный собеседник, у нее отнять нельзя. Мы подолгу сидели, вспоминая, с чего это все началось – ведь для нее история началась, когда «Жемчужина» напала на порт Руэлл. И однажды решили, что что бы ни случилось, мы будем встречаться хотя бы для того, чтобы нормально поговорить.
Да, Гектор меня украсть все грозился.
А я и украл. Однажды появился на острове, где жила Лиззи, безо всяких объяснений ворвался к ней в хижину, схватил за руки и увел за собой. Я верну ее обратно…Через восемь лет, к встрече с мужем. А пока у нас есть время. Так вот, когда она оказалась у меня на корабле, я оказался безумно счастлив – даже не знаю сам, отчего. Просто хорошо стало.
Я сама чувствовала, что не время выпендриваться, поэтому спокойно уплыла вместе с Гектором. А вечером пришла к нему в каюту. Он был удивительно нежен и заботлив.
Ну, малыш, это только тогда…
Нет, не только. Конечно, в основном привычки у него – как у дикого зверя, но сейчас мне необходимо именно это.
Да уж, да уж, дорогая…А то, как мы сейчас живем…Ни тебе, ни автору этого не понять. Она и не пыталась. Она просто записывала. Мы живем, просто живем, так, как того требуют наши сердца. Мне нужен покой и общество умного собеседника – у меня это есть.
А у меня есть мужчина, на которого можно положиться. А больше ничего и не требуется женщине...
Сумасшедшая влюбленность свойственна беззаботной юности, зрелая же любовь – взрослым опытным сердцам. Со временем начинаешь понимать, что никакая страсть не заменит ласки и заботы, а серенады под луной не сравнимы с настоящей защитой и поддержкой.
В чем можно обвинить Элизабет? В чем можно укорить Гектора? Я не могу позволить себе высокомерия по отношению к ним – ни как автор, ни как женщина.
Хотите яблоко?
